Про то, что шампанское вообще и Ruinart в частности с первых дней своего существования стали напитком королей, мы уже говорили. Вот, кстати, любопытный факт — первое заграничное путешествие шампанского (тогда еще просто подарка в довесок к основному товару, который ткацкая мануфактура семьи Рюинар рассылала по Европе) прошло по маршруту Реймс-Хельсингер. Этот датский город мы знаем под названием Эльсинор.
В 1735 году Николя Рюинар решил завязать с тканями и полностью сосредоточиться на вине. В покупатели немедленно стали записываться все августейшие дома Европы. Через 30 лет, в 1765, настал черед Российской Империи.
В 1735 году Николя Рюинар решил завязать с тканями и полностью сосредоточиться на вине. В покупатели немедленно стали записываться все августейшие дома Европы. Через 30 лет, в 1765, настал черед Российской Империи.
Запись о первой поставке шампанского Ruinart в Россию, 26 сентября 1765 года
В этом самом месте исторический роман превращается в роман авантюрный. Россия в то время была полнейшей загадкой для французов. Дипломатические отношения тоже были не самыми безоблачными, хотя галломания в среде русского дворянства и переживала необычайный расцвет. Словом — время смелых.
И Рюинары рискнули. Запись 26 сентября 1765 года: «Корзина со 120 бутылками „игристого шампанского вина“ отправлена г-ну Дрейеру, секретарю посольства Дании в Санкт-Петербурге, для Его Превосходительства барона д’Ассебурга». А чуть ниже — еще одна отметка: «Корзина со 120 бутылками „игристого шампанского, кюве „C““ отправлена в Санкт-Петербург К. Готфрену, двоюродному брату г-на Жоржа, торговца из французского города Мец». Примерно в те же дни несколько партий шампанского ушло и в Кёнигсберг, который незадолго до этого перешел из-под российской короны под прусскую, но не потерял связей с царским двором Екатерины. Виноторговцы Бальтазар Шиндельмайссер и Иоганн Абрахам Шеррес получили несколько корзин игристого.
Чем петербургское «кюве С» отличалось от кенигсбергского «А» и «В»? В первую очередь, содержанием сахара. Северяне вообще и русские в частности в те годы пили вина максимально сладкие.
Если партия шампанского для господина Готфрена явно предназначалась на продажу, то отправленные годом ранее, 7 апреля 1764 года, на адрес графа Семена Воронцова «120 бутылок игристого вина 1-го сорта 1762 года» — явный подарок для знакомства и «передачи наверх». Воронцов в то время хоть и был в опале, но был членом влиятельнейшего придворного рода. Кстати, винтаж можно считать своего рода намеком. Ведь именно из-за неприятия дворцового переворота, устроенного Екатериной в том самом 1762-м, граф и угодил в опалу.
Шампанское Семену Романовичу и его родственникам пришлось по сердцу. Это подтверждает архивная запись, датированная 13 декабря 1814 года. В ней отмечается отгрузка очередной партии шампанского в Санкт-Петербург, для торгового заведения Rall — «по заказу графа Воронцова». Граф в это время, к слову, уже почти безвыездно жил в Лондоне.
И Рюинары рискнули. Запись 26 сентября 1765 года: «Корзина со 120 бутылками „игристого шампанского вина“ отправлена г-ну Дрейеру, секретарю посольства Дании в Санкт-Петербурге, для Его Превосходительства барона д’Ассебурга». А чуть ниже — еще одна отметка: «Корзина со 120 бутылками „игристого шампанского, кюве „C““ отправлена в Санкт-Петербург К. Готфрену, двоюродному брату г-на Жоржа, торговца из французского города Мец». Примерно в те же дни несколько партий шампанского ушло и в Кёнигсберг, который незадолго до этого перешел из-под российской короны под прусскую, но не потерял связей с царским двором Екатерины. Виноторговцы Бальтазар Шиндельмайссер и Иоганн Абрахам Шеррес получили несколько корзин игристого.
Чем петербургское «кюве С» отличалось от кенигсбергского «А» и «В»? В первую очередь, содержанием сахара. Северяне вообще и русские в частности в те годы пили вина максимально сладкие.
Если партия шампанского для господина Готфрена явно предназначалась на продажу, то отправленные годом ранее, 7 апреля 1764 года, на адрес графа Семена Воронцова «120 бутылок игристого вина 1-го сорта 1762 года» — явный подарок для знакомства и «передачи наверх». Воронцов в то время хоть и был в опале, но был членом влиятельнейшего придворного рода. Кстати, винтаж можно считать своего рода намеком. Ведь именно из-за неприятия дворцового переворота, устроенного Екатериной в том самом 1762-м, граф и угодил в опалу.
Шампанское Семену Романовичу и его родственникам пришлось по сердцу. Это подтверждает архивная запись, датированная 13 декабря 1814 года. В ней отмечается отгрузка очередной партии шампанского в Санкт-Петербург, для торгового заведения Rall — «по заказу графа Воронцова». Граф в это время, к слову, уже почти безвыездно жил в Лондоне.
Эдмон Рюинар, глава Дома Ruinart в первой половине 19 века, приехавший с рекламным турне в Российскую Империю
Если с высшим светом контакт был явно налажен, то с широкими продажами в первое время не все было гладко. 6 мая 1775 года работники Ruinart докладывают: «Г-н Отто Х. Лауниц из Санкт-Петербурга сообщил нам, что уже продал все бургундское вино…, но еще не имел возможности реализовать белое шампанское».
С рекламным турне в Россию отправился сам глава Дома, Эдмон Рюинар. По известным причинам (Французская революция, Наполеоновские войны) старт турне отложился на 50 с лишним лет: паспорт для въезда в Россию Эдмон Рюинар получил 7 декабря 1827 года за личной подписью графа Нессельроде, министра иностранных дел при Николае I. Этот ход оказался удачным. Хотя потребовалось еще 15 лет, чтобы русская аристократия в полной мере прониклась рюинаровским шампанским.
С рекламным турне в Россию отправился сам глава Дома, Эдмон Рюинар. По известным причинам (Французская революция, Наполеоновские войны) старт турне отложился на 50 с лишним лет: паспорт для въезда в Россию Эдмон Рюинар получил 7 декабря 1827 года за личной подписью графа Нессельроде, министра иностранных дел при Николае I. Этот ход оказался удачным. Хотя потребовалось еще 15 лет, чтобы русская аристократия в полной мере прониклась рюинаровским шампанским.
Следующий глава Дома, Эдгар Руинар
В числе самых влиятельных заказчиков того периода — Великий князь Михаил Романов, младший брат императора, князья Борис Голицын и Лев Кочубей. В 1859-м в Россию приезжает следующий глава Дома, Эдгар Рюинар. Это уже настоящий бизнес-трип — Эдгар Рюинар знакомится с купцом Григорием Елисеевым, торговцем винами и колониальными товарами, основателем «Торгового дома Елисеевых», построившего впоследствии знаменитые магазины на Невском и Тверской.
Ну, а настоящий прорыв совпал уже с началом царствования Николая Второго, последнего русского императора. На стыке XIX и XX веков вина Ruinart продавалось в России столько же, сколько в Бельгии, где шампанское во все времена любили очень сильно. Историки отмечают, что Ruinart предлагался во всех крупных городах Российской империи — от Санкт-Петербурга и Москвы, Киева и Варшавы до Казани и Омска — в лучших отелях, ресторанах и винных лавках. Были у Ruinart и серьезные государственные заказчики — прежде всего, военное ведомство.
Ну, а настоящий прорыв совпал уже с началом царствования Николая Второго, последнего русского императора. На стыке XIX и XX веков вина Ruinart продавалось в России столько же, сколько в Бельгии, где шампанское во все времена любили очень сильно. Историки отмечают, что Ruinart предлагался во всех крупных городах Российской империи — от Санкт-Петербурга и Москвы, Киева и Варшавы до Казани и Омска — в лучших отелях, ресторанах и винных лавках. Были у Ruinart и серьезные государственные заказчики — прежде всего, военное ведомство.
Петербургский трамвай с рекламой шампанского Ruinart
За этим успехом стоят, что удивительно, всего два имени. Причем, в первом случае до нас дошла только фамилия купца — Муриник. Вероятнее всего, речь идет о торговце и изобретателе Александре Муринике (Alexandre Murinick). В 1897 году он стал представителем Дома Ruinart в Санкт-Петербурге. После чего, поставил перед собой и Домом задачу стать поставщиком Императорского двора, объездил почти всю Россию и наладил связи со многими местными коммерсантами. Ну, а три годя спустя ему на смену пришел другой яркий специалист Анри дю Белле. Который, как отмечают современники, был прирожденным коммерсантом и обладал недюжинными фантазией и энергией. Именно он разработал тогда всю рекламную кампанию торговой марки Ruinart в России. В крупных городах устанавливались рекламные щиты с электрической подсветкой, специальные стенды появлялись на ипподромах в дни скачек. Официальные приемы за счет Ruinart стали привычным делом. Причем, практически на каждом из них исполнялась «Полька Рюинар» (Ruinart-polka: souvenir de Rheims), сочиненная в 1875 году Жаном-Батистом Арбаном. Да что там приемы! Почти все вагоны новомодных петербургских трамваев были украшены рекламой шампанского Ruinart!
Восхождение закончилось, разумеется, после 1917 года — в Советской России свернули деятельность все шампанские дома. Возвращение Ruinart состоялось лишь без малого 80 лет спустя — в 1995-м. И, хотя все пришлось начинать практически с нуля, уже в 2003-м, в год празднования 300-летия Санкт-Петербурга, марка Ruinart вновь занимала почетное место в лучших ресторанах и отелях Северной столицы и Москвы.
Восхождение закончилось, разумеется, после 1917 года — в Советской России свернули деятельность все шампанские дома. Возвращение Ruinart состоялось лишь без малого 80 лет спустя — в 1995-м. И, хотя все пришлось начинать практически с нуля, уже в 2003-м, в год празднования 300-летия Санкт-Петербурга, марка Ruinart вновь занимала почетное место в лучших ресторанах и отелях Северной столицы и Москвы.